I
Православное духовенство и верующие г. Харькова в своем письмена имя Святейшего Патриарха Сергия сообщают следующее:
Более двух лет Харьковская область влачила свое жалкое существование под тяжелым игом безжалостной немецкой оккупации. Священнослужители и чада церкви Христовой в сердечной тоске, оторванные временно от своей могучей Родины на протяжении всей длительной оккупации, проливали реки слез, а многие сыны нашей Родины и кровь свою, ожидая радостного момента освобождения от тяжелого фашистского ярма.
Велико милосердие Божие и крепка Десница Всемогущего Бога. Господь Вседержитель, по образному выражению св. пророка и псалмопевца Давида, действительно взял оружие и щит и встал ,на помощь нашу. Под сокрушительным ударом нашей славной победоносной Красной Армии враг изгоняется с нашей священной земли. Но велика еще сила дьявола, руководящего гнусными действиями немецких фашистов.
Находясь на нашей земле, фашистские изверги не пренебрегали никакими средствами, чтобы унизить нас, убить в нас наше национальное чувство, убить любовь к отечеству, чтобы легче превратить православных русских людей в своих послушных, безгласных рабов. Они и превращали, не считаясь ни с званием, ни с положением: священников брали с улицы и заставляли выполнять унизительные для сана работы — мыть и разгружать машины, носить камни и доски, заставляли некоторых священников в рясе и с крестом шагать под конвоем по улице, выгоняли священников из квартир, оскорбляли на улице, грабили на улице и по квартирам у священников продукты питания, врывались в храмы, кощунственно оскорбляли святыню.
Одного священника немцы захватили в церковной ограде и арестовали, издевались, глумились над ним, предав его суду, обвиняя в партизанстве.
Другого старика-священника расстреляли без всякой причины.
Верующих православных чад Матери-Церкви насильно забирали в праздничные дни с улицы и из домов на работы, прекращали в праздники богослужение и из храма выводили молящихся на свои работы, угрожали арестом и расстрелами. Так, в Озерянской церкви г. Харькова в пасхальную ночь 1943 года немцы забирали молящихся в машины и отправляли на рытье окопов.
Уходя с нашей территории, враг уничтожает и сметает все со своего пути. Он взрывает заводы и предприятия, которые давали применение человеческому труду. Он сметает и разрушает культурные учреждения, школы и больницы. Он уничтожает жилища наши, оставляя без крова сотни тысяч людей, он угоняет в тяжелую неволю мирное население — стариков, женщин и детей. Он расстреливает всех тех, кто пытается спастись от его бесчеловечных действий.
Но близок час возмездия Божия этим извергам рода человеческого. За свои кровавые действия они получат от Бога по делам их.
II. ИЗ ВОРОШИЛОВОГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ
Причт и церковный совет Троицкой церкви слободы Ребриковой сообщает следующее: «До прихода к нам немцев церковь наша находилась в самом приличном состоянии. Как только оккупировали нас немцы, они первым долгом ворвались в церковь, отбили замки, двери, окна, сорвали полы в церкви, снаружи поотрывали доски, которыми обита была церковь. На просьбу верующих не трогать церковь, они их гнали, били, некоторых арестовывали и угоняли. После этого верующие с большим трудом привели церковь в должный порядок и начали служить. Немцы опять два раза, человек по двести, врывались в церковь, ломая замки, забирая скатерти, полотенца. У ктитора забрали денежную кассу и свечи; в алтаре на престоле и жертвеннике закусывали, пили, курили. На нашу просьбу не делать этого не обращали внимания и выгоняли нас из церкви. В праздничные дни, когда верующие были в церкви, они ходили по их домам, где оставались одни детишки, и забирали там все, что только им хотелось: одежду, пищу, и т. п. Даже уводили коров и телят. Говорить и жаловаться нельзя было, так как немцы сильно избивали протестующих против их грабежей».
* * *
Настоятель Николаевской церкви села Николаевка Серговского района протоиерей Н. Стеллицкий пишет: «В апреле месяце 1943 года часть моего прихода — хутора Заречный, Богдановка, Кринишов и Ново-Трудовой — попала в зону фронта, куда являться посторонним лицам и даже мне, как священнику, строго было воспрещено немцами. Просьбы мои о пропуске в эти хутора для совершения треб были всегда отклоняемы местным фронтовым командованием. Не удавалось получить пропуска даже у районной комендатуры, причем последняя заявляла: там есть пастор и ксендз, которые с таким же успехом могут исполнять религиозные требы как и православные священники.
Первые дни сентября месяца ознаменовались отходом немецкой армии; но объявленная немцами всеобщая эвакуация принесла населению много горя и почти полное имущественное разорение и потерю заготовленных на зиму пищевых продуктов. Жилые дома и хозяйственные постройки колхоза «Искра», расположенного в приходе, в момент отхода частей немецкой армии полностью уничтожены ею посредством огня и динамита».
* * *
Священник Александро-Невской церкви села Селезневка Ворошиловского района Дионисий Кащенко пишет: «В селе Бугаевка немцы захватили церковь. Иконостас, престол, жертвенник, иконы и прочее ими были выброшены и церковь была превращена в клуб и место попоек».
* * *
Настоятель Св.-Троицкой церкви села Бахмутовка протоиерей Е. Чернышев пишет: «Немецкие людоеды натворили всяких злодеяний в приходе, и лично у меня в селе Нижнем сожжены дом и все имущество, а также уморили мою невестку, жену красноармейца, Марию Иосифовну Чернышеву, и, кроме того, сожгли треть села, людей расстреливали, где только им хотелось».
* * *
Настоятель Троицкой церкви села Черкасское Славяносербского района протоиерей Никита Кондратьев пишет: «Из нашей приходской церкви немцы забрали собранные на восстановление храма 19000 руб. (девятнадцать тысяч рублей), 2 подсвечника, толь, доски и бревна. В церковь во время богослужения врывались толпы вооруженных солдат и офицеров».
III. ИЗ ЛЕНИНГРАДА
Протоиерей Н. Ломакин сообщает:
«В Ленинграде нет ни одного храма, ни одной святыни народной, не оскорбленных, не изуродованных бомбами и снарядами врага. Нам, ленинградцам, больше чем кому-либо, близки и понятны слова апостола Павла к коринфянам (I Коринф. IV, 11—12). Ибо во имя спасения отечества и нашего любимого города мы безропотно, героически «до нынешнего часа ц алчем, и жаждем, и наготуем, и страждем, и скитаемся, и труждаемся, делающе своими руками». И часто, часто, подобно апостолу в Асии, от скорбей и зверств немцев не надеялись остаться и живыми. Однако чем гнуснее и бесчеловечнее были злодеяния врага, тем все выше, благороднее, крепче и бодрее был дух ленинградцев. Чаша слез и горя выпита была здесь до дна. В Ленинграде никто не падал духом и не терялся при самых ужасных бомбежках и обстрелах».
Пусть прочтет эти строки великий богатырь — воин Красной Армии и пусть с еще большей яростью он гонит с родной земли и от Ленинграда немецкого зверя.
* * *
Прихожанин ленинградского Спасо-Преображенского собора П. Кондратьев пишет: «Великое торжество происходило 9 января 1944 года в Ленинграде в Спасо-Преображенском соборе, что на Литейном проспекте. В этот день совершилось воссоединение общины храма с Православною Церковью, с которою она доселе пребывала в разделении, находясь в расколе обновленчества.
Божественная литургия в этот день здесь совершалась новым настоятелем, протоиереем Тарасовым, соборне. Верующие, пришедшие в собор, значительно пострадавший от артиллерийских обстрелов, в этот день как-то особенно торжественно настроены к встрече своего архипастыря. Уже в 9 часов собор был переполнен.
Началась литургия. Хор певчих, один из лучших в Ленинграде, величественно, с большим воодушевлением исполнял церковные песнопения.
К молебну прибыл Митрополит. Перед молебном настоятель собора обратился к Владыке Алексию с краткою приветственною речью и просил принять в лоно Православной Церкви общину собора, доселе пребывавшую в заблуждении.
Председатель церковного совета повторил эту просьбу, подтвердив искреннее решение всей общины отойти от раскола обновленчества. Община приносит покаяние во грехе отступления от единой Церкви и просит принять ее в каноническое общение.
В заключение председатель просил Владыку, в знак залога искренней любви и преданности, принять, по русскому обычаю, хлеб и соль.
Владыка-митрополит выступил с ответною речью; в ней он говорил: «В жизни церковной, так же как и в жизни гражданской, есть свои непреложные законы, и как граждане должны подчиняться законам и выполнять их, так и мы, члены Православной Церкви, должны подчиняться правилам Церкви, установленным св. апостолами и учителями Церкви — св. отцами.
Но вот объявились люди, которые в своем уме решили, что правила устарели, их надо пересмотреть и изменить. И пересмотрели правила, и исказили их, и стали жить по искаженным правилам. Таким образом, часть наших православных членов Церкви откололась от единства церковного и уклонилась в раскол обновленчества. Но теперь многие из них раскаиваются в своем заблуждении и возвращаются в лоно Церкви. А Церковь с любовью принимает их покаяние и, по слову Христову: «Грядущего ко мне не изжену вон», возобновляет с ними молитвенное, благодатное общение».
Затем начался торжественный молебен, и все со слезами на глазах молились в этот радостный день мира, прощения и взаимной любви.
Так совершилось торжество воссоединения. На это торжество пришли многие верующие и из других общин Ленинграда. Здесь они увидели, что люди, доселе блуждавшие вне Церкви, вновь обрели Христа. Христос в этот день для них действительно вновь родился и влил в их души принесенный Им на землю мир.